Поиск по творчеству и критике
Cлово "FRANCAISE"
Входимость: 3. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 40кб.
Часть текста: века, но, всецело преданный своему коммерческому делу, смотрел с предубеждением на литературные занятия и имел несколько странные понятия об образовании. Мать П., женщина нежная, кроткая, воспитанная в стенах Иркутского девичьего монастыря, под надзором тетки, матери казначеи, с глубоко вкоренившимися религиозными взглядами соединяла страсть к романам; в жизни она вполне подчинялась авторитету мужа, в мечтах любила останавливаться на героях Ричардсона, Жанлис и Дюкре-Дюминиля. Унаследовав от отца сильный характер, а от матери — религиозность и мягкосердечие, Полевой с самого раннего детства стал проявлять и оригинальные черты своей личности: выказывал сильную любознательность и наклонность к авторству. Чуть не шести лет выучившись читать, к десяти Полевой успел ознакомиться со всеми книгами, какие только попадались ему под руку: с "Разговором о всеобщей истории" Боссюэта, путешествиями Ансона и Кука, "Деяниями Петра Великого" Голикова, некоторыми произведениями Сумарокова, Ломоносова, Карамзина, Хераскова, Коцебу и др. Он рано стал писать стихи, издавал рукописные газеты, сочинил драму "Брак царя Алексея Михайловича", трагедию "Бланка Бурбонская", мечтал окончить труд Голикова. Но стремление мальчика учиться не находило себе удовлетворения. С одной стороны, жизнь на далекой окраине, с другой — твердое решение отца приспособить сына к торговым...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: бьется в когтях судьбы, точит кровь, и так долго не исходит ею! Нет худа без добра, однако же: лучше пусть клюет его орел Зевеса, чем ему быть источену червями житейскими. Дух человека питается собственным потом, своими слезами и кровью; но за то на этой пище он вырастает исполином. Отведем душу: поговорим о словесности. Денежная удача Булгарина разманила писак наших. Желание выгод приняли они за вдохновение, и давай из иностранных лоскутков сшивать русские романы. Не знаю, как другим, а мне очень заметны швы этих ветошных выставок. Я имею пренесчастную память -- память квартального, которому не попадайся плут на глаза дважды, и от этого я редкое русское произведение читаю с удовольствием. Даже театральные разборы игры актеров, не только журнальные критики, так пахнуть Журналом Прений , что я, кажется, мог бы указать номер, из которого они выкрадены. Жаль, право, что газетные листки не клеймятся, а то редкий бы из них избежал величественных заглавных букв В, О и Р: и поделом бы -- не шарь по чужим карманам. В романах еще более бессовестности. Нарядят какого-нибудь лорда в нагольный тулуп, и думают, что в этом наряде можно сдать его хоть не в зачет в рекруты. Везде у них является какая-нибудь Диана Вернон, с косою по пятам, везде Гурт, вверх ногами, а без дуры или сумасшедшей не смеют они и показаться. Это их родная сестра, или муза. Презатейливые сны видятся их героям и героиням чуть не наяву, и эта греза -- завязка всего происшествия. За милость еще, если обойдется без колдуньи, а то, пожалуй, по примеру Ф. В., заставят нас присутствовать при анатомической прозекции свиньи, из брюха которой вынут змею и лягушку, и все это в январе месяце. (Зри Димитрия Самозванца .) Господи, твоя воля! да неужели на...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: и не жалей, человек, отлит ценный Зевеса любовию! Мир изящного, мир души тогда развивается вполне, когда душа, как старая руина, стоит уединенно, обросшая лесом, загроможденная дикими скалами. Жить в такой руине трудно, но там -- поэзия! Наша пошло спокойная жизнь походит на дом, светлый, большой, стоящий в Тверской части, на Тверской улице, в котором жить можно с довольною удобностью, но где ни одна великая мысль не придет в голову, а счастье зевает. Буря, расторгшая вас со всем миром, да не прогремит даром. Ради бога, забудьте вы мир и людей, как они забыли вас, творите свои фантасмагорические миры и верьте, что жизнь дана нам создать что-нибудь, прибавить что-нибудь в сумку нищего человечества, а не для того, чтобы проскучать и продосадовать ее с себе подобными, которые, общевзятые, достойны всяких жертв, но частью, поодиночке,-- большею частию не стоят доброго слова. Есть избранные -- много ли их? И где сыщешь их в ветошном ряду страстей и глупостей! Теперь не успеваю писать к вам. Поспешаю только отправить несколько хозяйственных строк. Вот они: Сегодня, с тяжелою почтою, послал я к вам...
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Часть текста: восемь томов напечатаны вторым изданием в 1816 и 1819 годах) Означив в заглавии статьи все двенадцать томов "Истории государства Российского", мы не хотим, однако ж, предлагать читателям нашим подробного разбора сего замечательного творения, не будем следовать за творцом его подробно во всех отношениях, рассматривать "Историю государства Российского" с общих и частных сторон и сочинителя оной как историка и палеографа, философа и географа, археографа и исследователя исторических материалов. Критика такого объема не может быть статьею журнала и потому уже, что огромностью своею превзошла бы она пределы, которые должны быть полагаемы статьям изданий повременных. Мы хотим только вообще обозреть творение Карамзина в то время, когда последний том сего творения показал нам предел труда, коего достигнул незабвенный для России писатель. Если журналы должны быть зеркалом современного просвещения, современных мнений, если они должны передавать публике голос людей высшего образования, их взгляд на предметы важные, обращающие на себя внимание, то, конечно, обязанностью журналиста должно почесть суждение об "Истории государства Российского", основанное на выводах из разнообразных мнений и на соображениях людей просвещенных. Решительно можно сказать, что не было прежде и, может быть, еще долго не будет в литературе нашей другого творения, столь великого, обращающего на себя такое сильное, всеобщее внимание отечественной публики. В Европе сочинение Карамзина принято было с любопытным участием, как представитель нашего просвещения, наших мнений о важнейших предметах общественной жизни, нашего взгляда на людей и события. Показать причины восторга, коим русские читатели приветствовали труд Карамзина, холодности, с какою отозвались европейцы, узнав его в переводах, и руководствуясь...