Поиск по творчеству и критике
Cлово "VENT"
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: дома сидела княгиня С***. Комната была богато убрана и превосходно меблирована. Стены ее были красиво драпированы красным сукном с золотыми подборами. Против княгини, подле окна, сидел и глядел в окно на обширную Москву супруг княгини, князь С***. Он был в шелковом большом шлафроке. Впрочем, трудно было решить, что его занимало более: вид ли Москвы или пара болонок, которые прыгали, кусались и играли в комнате? Князь кликал их, бранил, ласкал, брал к себе за пазуху, ссорился, мирился с ними. Княгиня не принимала участия в его занятии, сидела подле столика, гоняла от себя собачонок, когда они подбегали к ней, и казалась весьма недовольною. Две колоды карт лежали перед нею на столике; княгиня не трогала их. Наконец она громко позвонила. Вошел лакей. -- Ну? -- сказала она вошедшему лакею. -- Они изволили возвратиться,-- отвечал лакей. -- Так что ж ты не зовешь его ко мне? -- вскричала княгиня так сердито, что лицо ее покраснело от досады. -- Докладывал; изволили пойти к его сиятельству; сказали: приду. -- Поди же, попроси его пожаловать ко мне скорее, да учтивее говори, болван! -- закричала княгиня. Лакей ушел. -- Матушка,-- тихо проговорил тогда князь, зажимая рот собачке, залаявшей от громкого восклицания княгини,-- ты испугала моего Коко! -- Мне кажется, князь, этот гадкий Коко заставляет вас забывать, что кроме его есть что-нибудь на свете. -- А что же такое есть еще на свете? -- спросил князь, в недоумении поднимая голову. -- Например, у вас есть единственный сын, и этот сын болезнию своею ведет ко гробу вашу жену. -- Вы знаете, княгиня, что я не люблю говорить об этом печальном предмете. -- Потому что вы эгоист, и если бы сын ваш скорее умер, вы порадовались бы...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: и, достигнув Станиславова, узнал, что Суворов и Ферзен соединились здесь и уже были далеко впереди. Войско Суворова по соединении с Ферзеном составляло до 17. 000. Все отряды польские поспешно уходили от них, как ни старался Суворов отхватывать поляков, дабы не допустить их усилиться в Варшаве. Услышав, что при Кобылке остановился польский корпус из 5. 000 человек, Суворов сам бросился на него и успел отрезать его. Отчаянное защищение и крепкая позиция не спасли неприятеля. Некому даже было подать весть в Варшаву об истреблении этого корпуса, хотя Кобылка отстоит только в 14 верстах от Праги, предместья Варшавского, и там слыша ли пальбу, не зная, где она происходит. Все, что предвидел Суворов, сбылось вполне. Погибель Косцюшки казалась гибелью Польши. Народ бегал по улицам варшавским, вопия со слезами: "Нет Косцюшки! Погибло отечество!" Выбор преемника Косцюшке довершил расстройство. На место его избран был генералиссимусом генерал Вавржецкий, нелюбимый народом, неуважаемый никем. Среди шума, волнения и беспорядков не знали что делать: одни хотели сражаться, защищать Варшаву; другие -- договариваться и предлагать условия. Многие думали действовать ужасом: перерезать русских пленников и всех, кто был подозрителен, вооружиться поголовно, идти, биться на смерть, зажечь Варшаву и умереть на ее развалинах, если отчаяние не даст победы. Между тем отовсюду приходили войска, уже бесполезные в других местах, ибо Суворов стоял под стенами Варшавы. Макрановский успел пробраться с 15. 000 человек и 35 пушками. Под Кобылкою разбит был один из его отрядов. Прибытие этого корпуса подкрепило мнение тех, кто хотел защищаться. Макрановский первый тому воспротивился; доказывал, что упорство не принесет ничего, кроме бесполезного...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: je tachais de developper l'idee, que le talent d'un poete est son existence, qu'en le divulguant il use sa propre vie; qu'il eparpille son coeur au vent se livrant a la penible tache de transmettre aux autres ce qu'il sent lui meme... enfin la chose trottait de plus bel, quand le sommeil m'a surpris en baillement flagrant. L'ouvrage fut interrompu a demi-mot. Cette idee manquee de devenir mon arret de mort. Je me couche a 11 heures sans ressentir autre chose qu'unedou-leur sourde et vague a la tete et qui n'avait d'ailleurs rien d'alarmant. Je m'endors paisible, tout en ruminant mon sujet. Tout d'un coup je me reveille en sursaut, comme si j'etais frappe de la foudre; je sens ma tete tourbillonner, mon coeur battre a se rompre, le sang sourdre au travers de mon cerveau en jets de flamme, et siffler et bour-donner aux oreilles. Ma terreur s'echappe en cris de detresse -- j'etouffe -- je cours a la galerie me rafraichir -- en vain! le coeur bondissait avec une rapidite incroyable, comwe une roue echappee du ressort; la lete menacait de se rompre en eclats, et le crue de la chose c'etait que mes idees etaient toute-lucides, que je me sentais mourir sans secours et sans consolation -- que je voyais la mort s'approcher a tire-d'ailes, gringant les dents et ecariant ses serres de vautour pour me saisir. -- C'est alors que j'ai gagne la conviction intime, que la crainte n'est autre chose que l'en-gorgement de l'aorte, sentiment purement physique dont je pourrais suivre le progres au fur et a mesure d'apres le flux du sang vers les parties nobles. Il faut avouer pourtant que ce sentiment est terrifiant et donne des trances indicibles, d'autant plus que la raison et la bonne volonte n'y servent de rien, domptees, ecrasees par la matiere palpitante. Sur ces entrefaites arrive, a la fin de fins, Kohonoff, qui loge tout-aupres. L'acces rabat un peu de sa violence -- je respine. Pas possible d'envoyer chercher ...