Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "B"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Часть текста: я отвергаю, отталкиваю от себя все, все, что не оно, не это чувство, не любовь моя! О, как бы все возвысилось, расцвело, ожило передо мною, когда бы любовь моя была счастлива, увлажала глаза мои слезами радости; когда бы она была хоть трескучим, диким, но взаимным пламенем, в котором я сгорал бы самдруг... Нет этого! Я горю, тлею, Одинокий, медленно, тяжко; и за всем тем, как святотатство отвергаю я все, что не она! Тяжким преступлением кажется мне самая легкая мысль хоть на минуту, хоть иногда забыть любовь мою! Не думаете ли вы, что в то же время порывы ко всему другому исчезают в душе моей? Бедствие, гибель мою составляет то, что, нет,-- они не исчезли! Я, как раб, лишенный воли, не смею только предаться им; и -- теперь едва ли уже не отвык от увлечения ими. Но эти порывы: мысль о славе, пытливость ума, мечты художника -- все это гнездится в душе моей, все это превратилось в змей шипучих, которые не дают мне покоя, лишают меня сна, делают мне горькими каждую мысль, каждое дыхание; я душу их -- они снова оживают и шипят еще сильнее, делаются еще ядовитее! Я унижен и понимаю свое уничижение -- вот мука моя! Этого мало: понимаю, но не хочу, если бы и мог, не хочу вырваться из сетей бедственной моей страсти! Испытали ль вы это состояние? Согласитесь ли вы, что сумасшествие лучше, лучше, легче этого состояния? Это ад по доброй воле, из которого страдалец не хочет выйти, потому что в нем оставит он грешника, которому судьба определила век мучиться в этом аду; но с этим грешником он не расстанется за райские наслаждения! Три дня тому -- предчувствовал ли я, что это будет роковой день решения судьбы моей! -- три дня тому я пришел к Вериньке. Ее не было дома. Дня с два я не видал ее. Прощаясь с нею в последнее свидание, я заметил в ней, в первый еще раз, какое-то усиленное ко мне внимание, какое-то необыкновенное волнение души. Она так уныло, внимательно смотрела на меня; рука ее, забытая, оставалась в руке...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: соглашаться съ требованіями, аппетитомъ и гастрическими способностями своихъ застольнивовъ. Читателей Русскихъ, охотниковъ ходить по журнальнымъ обедамъ, нечего уверять, что мое мненіе о "Московскомъ Телеграфе", какъ оно ни кажется умереннымъ, но не менее того оно, по сравненію, похвала, и едва-ли не исключительная. Сей журналъ былъ предметомъ многихъ нападокъ со стороны совместниковъ своихъ; въ чисто литтературномъ отношеніи и въ кое-какихъ другихъ отношеніяхъ онъ не безгрешенъ, но Русскіе читатели обязаны ему благодарностью, и, по совести, не другимъ журналистамъ следовало-бы выкликать на него негодованіе читающей публики. Не имъ-бы говорить, не намъ-бы слушать. Если журналъ дело торговое и договорное, если журналистъ берется за такую-то плату ставить подписчикамъ своимъ годовое продовольствіе, то "Московскій Телеграфъ", безъ сомненія, менее другихъ обвиненъ быть можетъ въ неустойке. Многіе придирались къ нему и на картинки модъ, пришиваемыя къ статьямъ, коихъ целью распространеніе сведеніе совершенно другаго рода. Можетъ быть, обвиненіе подкрепится еще большею силою ныне, когда вспомнишь, что Русскій законодатель портнихъ и модистокъ есть въ одно время и историкъ Русскаго народа, когда вспомнишь, что объемлющій все пути известности и промышленности, приближаясь въ Нибуру съ посвященіемъ, ко храму славы и въ алтарю отечества съ твореніемъ своимъ, въ разсыпающейся заботливости мимоходомъ вноситъ и въ модныя лавки раскрашенныя свои скрижали. Но соглашеніе сихъ противоречій, накидывающихъ несколько смешную тень на слишкомъ разнообразное лице, можетъ озаботить друзей и защитниковъ новаго историка,-- журнальнымъ читателямъ до того дела нетъ. Журналъ -- спекуляція умственная, или денежная, или та и другая вместе. Если издатель полагаетъ, въ чемъ онъ можетъ быть и не ошибается, что изъ полнаго итога подписчиковъ его одна треть подписывается на модныя известія исключительно, другая на модныя известія, приправленныя прочимъ, или на...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: Когда милости императора, удивление народов, восторг соотчичей, песни поэтов, сознание своего подвига, уверенность, что исполнено все, чего требовали долг, совесть, имена русских и Суворова, награждали героя, величайшее замешательство в делах политики и совершенное распадение союзов волновали Европу. Как будто резкими чертами отличая дела гения среди дел людей обыкновенных, Провидение допустило поражение неприятелей только там, где пролагал путь к победам Суворов. И не диво: Мелас продолжал план Суворова, а место Моро заступил Шампионет. После отступления Суворова вся Швейцария подчинена была власти французов. Дела на Рейне, куда, жертвуя союзниками, сдвинув армию эрцгерцога Карла гоф-кригс-рат, были ничтожны и кончились небольшими битвами, снятием осады Филипсбурга французами и взятием Мангейма австрийцами. Гораздо большую неудачу испытал герцог Йоркский, предводивший английскими и русскими войсками в Голландии. Сорок тысяч составляли корпус его. Надеялись, что Нидерланды восстанут. Все защищавшее их войско простиралось до 20. 000. Англичане завладели флотом голландским, вышли на берег, и, несмотря на храбрость русских, герцог Йоркский умел проиграть всюду, допустил запереть себя среди каналов и плотин и едва спасся с потерею 13. 000 человек, по милости победителей, умевших удержать восстание приверженцев Оранского дома. Остатки войск союзных удалились из Голландии на английском флоте. Таким образом, кроме Италии и Рейна, где дела остались нерешительными, Нидерланды и Швейцария утвердились больше прежнего во власти французов. Мелас и эрцгерцог Карл разъединили свои действия. Следующий год угрожал великою опасностью. Массена принял начальство в Италии, а Моро на Рейне. Эрцгерцог Карл по болезни сдал армию Краю, а между тем в тот ...
Входимость: 5. Размер: 7кб.
Часть текста: Cette idee manquee de devenir mon arret de mort. Je me couche a 11 heures sans ressentir autre chose qu'unedou-leur sourde et vague a la tete et qui n'avait d'ailleurs rien d'alarmant. Je m'endors paisible, tout en ruminant mon sujet. Tout d'un coup je me reveille en sursaut, comme si j'etais frappe de la foudre; je sens ma tete tourbillonner, mon coeur battre a se rompre, le sang sourdre au travers de mon cerveau en jets de flamme, et siffler et bour-donner aux oreilles. Ma terreur s'echappe en cris de detresse -- j'etouffe -- je cours a la galerie me rafraichir -- en vain! le coeur bondissait avec une rapidite incroyable, comwe une roue echappee du ressort; la lete menacait de se rompre en eclats, et le crue de la chose c'etait que mes idees etaient toute-lucides, que je me sentais mourir sans secours et sans consolation -- que je voyais la mort s'approcher a tire-d'ailes, gringant les dents et ecariant ses serres de vautour pour me saisir. -- C'est alors que j'ai gagne la conviction intime, que la crainte n'est autre chose que l'en-gorgement de l'aorte, sentiment purement physique dont je pourrais suivre le progres au fur et a mesure d'apres le flux du sang vers les parties nobles. Il faut avouer pourtant que ce sentiment est terrifiant et donne des trances indicibles, d'autant plus que la raison et la bonne volonte n'y servent de rien, domptees, ecrasees par la matiere palpitante. Sur ces entrefaites arrive, a la fin de fins, Kohonoff, qui loge tout-aupres. L'acces rabat un peu de sa violence -- je respine. Pas possible d'envoyer chercher le docteur par la nuit et le temps affreux; je me resigne. Mais dans la nuit j'avais encore essaye 4 coups semblables au premier, mains avec mains d'inten-site. Le matin on m'a saigne a blanc. Mais les maux de tete continuent, et je crois qu'il faudrait recourir aux sangsues. Pour sur-croit du bonheur, la repletion me ...
Входимость: 1. Размер: 115кб.
Часть текста: из страны чудесного в самый обыкновенный мир, из мира волшебства в немецкий погребок, шутил, смеялся над нашими ожиданиями, обманывал нас беспрерывно и наконец -- скрылся, как мечта, изглаженная крепким утренним сном! Чтение было кончено. Начались разговоры и суждения. Иногда это последствие чтения бывает любопытнее того, что прочитано. В дружеской беседе нашей всякий изъявлял свое мнение свободно; противоречия были самые странные, и всего страннее показалось мне, что женщины хвалили прозаические места более, а мужчины были в восторге от самых фантастических сцен. Места поэтические пролетели мимо тех и других, большею частию не замеченные ими. Один из наших собеседников молчал. -- Вы еще ничего не сказали, Леонид? -- спросила его молодая девушка, которая не могла налюбоваться дочерью переплетчика, изображенною Гофманом. -- Что же прикажете мне говорить? -- Как что? Скажите, понравилась ли вам повесть Гофмана? -- Я не понимаю слова "понравиться",-- отвечал Леонид -- и глаза его обратились к другой собеседнице нашей,-- не понимаю, когда говорят это слово о Гофмане или о девушке... Та, на которую обратился взор Леонида, потупила глаза, и щеки ее покраснели. -- Чего же вы тут не...