Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "E"

1. Письмо Полевого. Краевскому А. А. - 9 декабря 1844 г.

Входимость: 1. Размер: 2кб.

Часть текста: Полевого. Краевскому А. А. - 9 декабря 1844 г. А. А. КРАЕВСКОМУ  9 декабря 1844 г. Петербург Посылаю вам, милостивый государь Андрей Александрович, редкость: оду И. А. Крылова. Она была издана в СПб., в 1790 году (в 4®, 10 стр., без означения типографии). Теперь ее не сыщете нигде. Напечатайте ее в "Отечественных) зап<исках>", ибо она составляет любопытную черту к характеристике века и жизни дедушки Крылова, а для журнала драгоценность. Тут можете прибавить и от себя несколько строк о Крылове, etc. У меня есть много таких вещей, и я охотно передам их вам, ибо без того могут они потеряться. Посылка, моя, надеюсь, не удивит вас. Можно быть различных мнений в том и другом и взаимно уважать друг друга и желать друг другу добра, предоставляя мелкую личную злость людям ниже названия человека. Осмеливаюсь думать, что мы находимся в таком положении. Об этом надобно бы когда-нибудь поговорить откровенно, и переговор привел бы ко взаимной пользе и к пользе общего дела....

2. Письмо Полевого. Полевой Н. Ф. - 29 марта 1834 г.

Входимость: 2. Размер: 3кб.

Часть текста: Полевого. Полевой Н. Ф. - 29 марта 1834 г. Н. Ф. ПОЛЕВОЙ 29 марта 1834 г. Петербург Едва приехал я, как и спешу успокоить тебя, милый друг Наташа, что я добрался до Петербурга, хоть с отколоченными ребрами от почтовых тележек и от прегадкой дороги, но здоров совершенно и спокоен, как будто эти строки пишу в своем кабинете и хочу для шутки переслать их тебе с Сергеем. Прошу тебя, милый друг, заплатить мне таким же спокойствием души за исполнение просьбы твоей: беречь себя. Не воображай себе ни дороги моей каким-нибудь волоченьем негодяя под стражею, ни теперешнего моего пребывания чем-нибудь вроде романической тюрьмы: мой голубой проводник был добрый хохол и усердно услуживал мне. Сидели мы, правда, рядом, зато рабочие инвалиды по московскому шоссе снимали перед нашею тележкою шапки, что меня забавляло чрезвычайно. Теперь я пока живу в светлой, не очень красивой, но комнате, и мне дали бумаги и перьев -- буду оканчивать "Аббаддонну" или напишу, может быть, препоучительную книгу нравственных размышлений о суете мира etc. etc. Брату отдельно не пишу; покажи ему это письмо, почему я и прибавил в нем, что, где бы я ни был и что бы я ни был,-- в душе моей вечно будет он, мои единственный друг. О деле я ничего еще не могу сказать, ибо граф А<лександр> Х<ристофорович> только сказал мне, чтобы я отдыхал с дороги. -- Крепкий верою, крепкий своею правотою и...

3. Письмо Полевого. Карлгофу В. К. - 17 мая 1833 г.

Входимость: 3. Размер: 4кб.

Часть текста: одну поэму Бахтурина, и я похохотал над Вельтманом, когда он с изумлением говорил: "Да он и грамоты русской не знает!" На днях получил я Языкова и прочитал его в три присеста от доски до доски, нарочно, чтобы дать себе полный отчет (статью об нем в "Телеграфе" писал мой брат). Знаете ли, что Языков навел на меня грусть? Да, грусть именно! Можно ли с таким языком, с такими формами стиха соединять такую бессмыслицу, такую пошлость содержания! Стих у него чудный -- содержание, душа стиха -- мышья, точно мышиным огнем согретая! Еще более досады принес мне Одоевский. Этого я хорошо знаю, знаю, что он человек с залогом прекрасным; но -- боже! что это такое "Пестрые сказки"? Камер-юнкер хочет подражать Гофману, и подражает ему еще не прямо, а на жаненовский манер, и не забывает притом, что он аристократ и камер-юнкер. Это сбор мельчайших претензий на остроумие, философию, оригинальность. Чудаки! Не смеют не сделать в условный день визита и пишут a la Hoffmann! Надобно быть поэтом, сойти с ума и быть гением, трепетать самому того, что пишешь, растерзать свою душу и напиваться допьяна вином, в которое каплет кровь из души,-- тогда будешь Гофманом! Ради бога, если Кукольник ваш таков, как вы пишете, оживите нам душу его созданиями Я истомился на пустоцветах русской литературы, в духе этого концерта аматёров, которые разыгрывают чужие пьесы в пользу бедных. Сколько раз бывал я обманут ожиданием! Подолинский, Козлов, Шевырев, Языков, Алексеев,...

4. Письмо Полевого. Полевому К. А. - 21 января 1838 г.

Входимость: 2. Размер: 8кб.

Часть текста: ПОЛЕВОМУ 21 января 1838 г. Петербург Есть в нашей бедной жизни, в жизни страдальца, отрада, мой милый друг и брат Ксенофонт, если мы страданием платим за то, что выдвигаемся немного из толпы, что отдаем здешние блага, удовлетворяющие стольких, за что-то, бог знает, такое, чего и изъяснить сами не можем! Есть такая отрада и есть часы такой отрады, когда толпа отдает нам справедливость за наше самопожертвование, когда она делается нашею рабою, чувствует свое ничтожество и невольно сознается, что в ней хранятся еще и всегда будут храниться искры божественного, которые выбиваются из нее, как искры из кремня огнивом. В эти мгновения забывает она все расчеты, все отношения, плачет, хохочет и награждает художника-страдальца. Такие минуты редки, такие награды драгоценны, и я испытал теперь такую минуту, получил такую награду. Ты понимаешь, что я хочу говорить тебе о представлении "Уголино". Для чего тебя не было здесь? Для чего не было здесь... ты знаешь кого -- я плакал бы с вами, разделился с вами сердцем и хоть на ""мгновение узнал минуту радости, среди бездны зол, скорбей, тяжкого труда! Теперь именно еще не полно мое наслаждение тем, что мне не с кем делить его. Если удовлетворен художник, то человек уныл, и тем грустнее ему. Но -- ты и заочно со мною -- спешу набросать тебе несколько несвязных слов. Читай и воображай, что это я лично говорю с тобою. Успех "Уголино" моего был здесь неслыханный и неожиданный. Только 5-го января могли мы получить рукопись из цензуры, и тогда начались репетиции. Оставалось 12 дней, ибо положено было непременно дать его 17-го. В воскресенье был я на предпоследней пробе -- шло несвязно, неудовлетворительно, к я не струсил потому только, что, ты знаешь, с каким горьким равнодушием смотрю я. на все, мною созданное, особливо теперь. Как нарочно, в понедельник был я окружен неприятностями, досадами -- ну, жизнью -- понимаешь!...

5. Северные Цветы на 1828 год (старая орфография)

Входимость: 2. Размер: 7кб.

Часть текста: и не сказка. Графъ Нулинъ и Отрывокъ изъ трагедіи: Борисъ Годуновъ; Отрывокъ изъ поэмы Баратынскаго: Бальный вечеръ и стихи Кн. Вяземскаго: Море: вотъ, по нашему мненію, прекраснейшіе изъ новыхъ цветовъ Русской Поэзіи. Присовокупите къ этому: Элегію Пушкина, Элегію Башюшкова, Вечерній звонъ, Козлова, несколько стихотвореній Барона Дельвига и Илличевскаго, две пьесы Подолинскаго, две пьесы неизвестныхъ поэтовъ (Падающія Звезды и Черепъ), и вы согласитесь, что такое изящное собраніе стихотвореній и не на почве Русской Словесности должно бы заслужить благодарное вниманіе публики. Кроме того найдете въ Сев. Цветахъ стихи Гг. Гнедича, Крылова, Языкова, Ѳ. Н. Глинки, Вердеревскаго, Туманскаго, Ободовскаго, В. В. Измайлова, Григорьева, Зайцевскаго. Что сказать о сочиненіяхъ всехъ сихъ Поэтовъ? Что не все написанное наскоро, и можетъ быть совсемъ не для публики (даже и такими поэтами, каковы Н. И. Гнедичъ и И. А. Крыловъ), можетъ быть превосходно и должно быть хвалимо. Другимъ поэтамъ, нами наименованнымъ, можно заметить ихъ однообразіе, которое проявляясь всегда въ однихъ образахъ и звукахъ, можетъ, не то что наскучить, а по крайней мере освободить читателей отъ живыхъ впечатленій. Не смеемъ повторять здесь найденнаго нами на 208 стр. перваго отделенія Сев. Цветовъ, что "однообразность въ писателе доказываетъ односторонность ума, хоть можетъ быть и глубокомысленнаго." Но какъ-же не заметить следующаго: переводы Горація по Французской рамке, Г-на Вердеревскаго; летанье куда-то, потребность чего-то и наборъ существительныхъ именъ и изысканныхъ странныхъ словъ въ Русскихъ разсказахъ Ѳ. Н. Глинки; отреченіе отъ славы, жалобы на уединеніе, на безвестность, сравненіе съ лампадами, съ свечами, etc. etc. Г-на Плетнева; однозвучныя подражанія библейскимъ...